Звездный рекрут - Страница 86

Лучше бы он этого не делал.

Стражник неожиданно резко остановился, развернулся и мгновенно нанес удар точно в грудь потерявшему бдительность гладиатору. Зог'гарр напоролся на меч, сделал по инерции еще шаг, а потом медленно опустился на колени. Стражник рывком выдернул клинок из груди противника и одним движением смахнул сопернику голову. Толпа заревела от восторга. Шипастая коричневая дыня несколько раз кувыркнулась по золотистому песку и, наконец, замерла – почти у самых ног светлокожего осьминога. Александр невольно дернулся, сделал шаг назад. Его испуганное движение не ускользнуло от зрителей и от победителя схватки. Многотысячная толпа неодобрительно загудела, а жрец – победитель схватки как-то странно посмотрел на спутника Ар'рахха. Однако он ничего не сказал, молча вернулся на свое место, на ходу вытирая клинок меча о край одежды, торчащей из-под брони.

Едва он занял свое место в шеренге опальных жрецов, вперед шагнул его собрат. Жрец-стражник, вдохновленный успехом коллеги, довольно бодро дошагал до шеренги гладиаторов. Он уверенно прошел вдоль полумесяца смертников, вернулся назад, неотрывно вглядываясь в непроницаемые лица гладиаторов. Наконец он сделал свой выбор. Его соперником станет (а почему нет?) светлокожий бесхвостый спутник зеленого великана! Тем паче вооружено это странное пятипалое создание откровенно слабо – какой-то странной длинной палкой, так похожей на те батоги, которыми жрецы-охранники иногда загоняют в стойло чересчур вольно почувствовавших себя Б'ка. Стражник едва заметно ухмыльнулся, вспомнив недавнюю реакцию этого бесхвостого (едва не подумал – безмозглого!) создания на отрубленную голову павшего гладиатора. Неужели он боится, что в следующий раз этой головой может оказаться его собственная? Что ж, сейчас мы это и выясним…

К'нарр недоуменно проводил взглядом долговязую фигуру стражника, выбравшего своим соперником спасителя негоцианта-северянина Жрец не оставил на песке оружия и не снял броню. Тем самым он показал, что намерен сражаться до смерти – своей или соперника. Саш'ша, как показалось работорговцу, немного охотно вышел на середину арены. Он поудобнее перехватил свою длинную жердину, немного выставил вперед ногу и стал спокойно ждать действий соперника. И жрец не заставил себя долго ждать.

Он уверенно напал на светлокожего соперника, нанося удары мечом сверху, сбоку, но ногам. Саш'ша без труда уклонялся от ударов противника. Но жрец наседал, напирал… Гладиатору волей-неволей пришлось сделать несколько шагов назад. Наконец опальный стражник, к немалому удивлению зрителей и гладиаторов, почти прижал соперника к стене, тем самым до минимума ограничив его возможности к обороне. Некоторые из зрителей недовольно заворчали: мол, этот странный осьминог может побеждать только безмозглых животных. Стоило же делу дойти до НАСТОЯЩИХ поединков, этот Саш'ша просто поджал хвост. Хотя какой хвост?! У него даже и хвоста-то нет! Кое-кто даже стал откровенно высказываться о том, что этому чужаку и трусу охранники могли бы и ребра пощекотать копьями. Может, хоть это прибавит ему смелости?

– Трус! Суньте ему пику под ребра! – кричали они. Особенно злобствовали на верхних рядах. Что не ускользнуло от внимательного взгляда работорговца и… Верховного Жреца, незаметно вернувшегося на свое место. Такой необычной антипатии должна была быть причина. Чем же она вызвана? Часом, не сообщники ли это грабителей, отнявших у К'нарра сундук с серебром? Или, может, это друзья сбежавшей королевы разбойников, недовольные участием пришельца в ее поимке? Найти ответы на эти вопросы, причем тотчас же, Понтифик поручил начальнику Храмовой Стражи, подозвав его едва заметным кивком.

Между тем события на арене приняли неожиданный оборот. Неожиданный для стражника, разумеется. Палка, которую гладиатор держал в своих руках, странным образом оказалась между ног опального охранника и стала поворачиваться, норовя уронить стражника. Жрец попробовал перешагнуть через нее, запнулся и оказался на песке. Саш'ша ловко выдернул палку из-под соперника, воткнул конец своего оружия в песок за головой стражника и, как рычагом, придавил его шею жердиной к песку. Жрец вывернулся, махнул мечом… Чел'век отскочил назад. В его руке остался лишь короткий кусок жердины. Длинная часть торчала в песке позади разъяренного стражника, сноровисто вскочившего на ноги. Жрец моментально оценил свое преимущество в оружии и, как безумный Б'ка, набросился на гладиатора. Он махнул мечом высоко над головой, пластанул им сверху вниз, намереваясь одним движением разрубить жалкие остатки палки в руках соперника и, если получится, – его самого. Но Саш'ша только этого и ждал. Он едва заметно сместился в сторону, терпеливо выждал, когда тяжелый меч его противника со всего маху вонзится глубоко в песок; словно ртуть перекатился за спину жреца и коротким резким ударом уцелевшего куска палки по затылку отправил стражника в беспамятство. Обездвиженный жрец постоял еще несколько мгновений, а потом, как куль с мыус'сом, свалился на золотистый песок арены.

Амфитеатр вновь, в который уже раз за эту ночь, взревел от восторга, по достоинству оценив и воинское искусство светлокожего пришельца, и его благородство. К'нарр несколько раз довольно хлопнул себя по напряженным ляжкам, выражая таким образом свое довольство и попутно снимая накопившееся напряжение. Он повернулся к своей дочери, надеясь услышать ее одобрение в адрес их спасителей. Но его непослушная дщерь смотрела совсем в другую сторону, не туда, куда увлеченно смотрели почти все зрители. Она смотрела не на победителя схватки, в самый напряженный момент поединка ее увлек совсем другой участник ночного действа под названием Игры Богов. Она не могла отвести глаз от молодого охотника, Ар'рахха, зеленого великана с самой южной оконечности Хвоста Дракона. От ревностного взора отца не укрылось, как его дочь смотрела на темно-зеленого гладиатора. Он быстро отвернулся, не подав виду, что неожиданно узнал о маленькой тайне дочери. Он откинулся назад на своей скамье, сцепил пальцы рук на животе. Что ж… Наверное, пришла и ее пора влюбляться… Значит, через Год или Два она, возможно, надумает выйти замуж, а потом… Потом вместе с мужем она отнесет созревшие яйца в родовое Хранилище Жизни. В назначенный Час Рождения из яиц вылупятся маленькие дракончики, которые, когда немного подрастут, будут радовать своими забавными повадками его, К'нарра. И продолжится вечный круговорот жизни… Жаль только, что ничего этого не увидит темно-зеленый верзила. Не увидит, потому что погибнет сегодня на арене под светом двух детей Отца Богов – Сау и Ран. Так было всегда. И вряд ли что-то изменится сегодня. Сказав утром дочери о том, что их новым друзьям, возможно, понадобится их помощь, работорговец имел в виду, конечно же, светлокожего пришельца. Он, как один из посвященных, знал о том, что говорилось в пророчестве почти досконально, – намного больше, чем большинство драков. И в пророчестве ничего не говорилось о высоком молодом охотнике. А раз так, то и переживать по его поводу особо не стоило. Вероятнее всего, зеленый верзила все же погибнет сегодня, как и тысячи его предшественников на этом золотом песке. Ведь никто и ничто не сможет устоять против того, кто выйдет к последнему оставшемуся в живых гладиатору. И все же… Все же будет очень жаль этого молодого великана… У них с дочкой могли бы вылупиться очень симпатичные дракончики… Которые со временем могли бы стать высокими, как Ар'рахх и сообразительными и милыми, как дочь…